Другие статьи

 

 

В ПОИСКАХ «ЗАКОНА СВОБОДЫ»

«ЗОЛОТОЕ СЕЧЕНИЕ И СВОБОДА ВЫБОРА»

В свое время в № 7 «Вопросов философии» за 1990 г. появилась совершенно замечательная статья Владимира Алек­сандровича Лефевра, которая называлась «От психофизики к моделированию души» и касалась проблем человеческой рефлексии. С тех пор прошло более пяти лет, но ничего принци­пиально нового в этой области непоявляется, и возникает легкое чувство досады, ощущение некоторой недосказанности, как будто на самом захватывающем месте остановили интереснейший кинофильм. Работа Лефевра покоряла оригинальностью мышления, неожиданным применением булевой ал­гебры для описания мыслительных процессов, происходящих в сознании человека. В прошлом инженер электросвязи, а ныне - профессиональный журналист, автор этих строк интуи­тивно чувствовал, что математический аппарат, предложенный Лефевром, мог бы работать при моделировании процес­сов обработки в сознании информационных блоков, а, воз­можно, и в механизмах принятия решения. Смущала только одна фраза, сказанная Лефевром в интервью, опубликован­ном в том же номере журнала: «Я не могу вложить в своих кукол того, что называется свободой выбора и я не уверен, что нам когда-нибудь удастся это сделать».

 

Эта фраза огорчила меня и заставила задуматься. К этому времени уже было ясно, что двухуровневая логика, основан­ная на обработке символов «истинно» - «ложно», непригод­на для оценки смысловой нагрузки, содержащейся в инфор­мационных блоках. Журналистам известно, что информаци­онный блок есть вещь конкретная, со своим, если хотите, вкусом, цветом и запахом. Это нечто, что можно мысленно оценить и взвесить. Информационный блок может оказывать влияние как на судьбы отдельных личностей, так и целого общества, то есть способен обладать некоторой движущей осяза­емой силой. Один и тот же скомпонованный набор фактов способен оказывать на различных субъектов самое разное воздействие, зачастую прямо противоположное. Например, сообщение в газетах, что на месте еще нераскрытого преступ­ления найдена очень важная вещественная улика, вызовет радость у потерпевшего и заставит нервничать скрывающего­ся преступника. А для очень многих людей эта информация окажется ничего не значащей. Следовательно, для оценки информационных блоков в сознании человека должна при­меняться, как минимум, трехуровневая система градации: положительная, нейтральная и отрицательная. Нельзя также было отказываться от лефевровского понятия статуса образа, содержащегося в смысловой нагрузке информационного бло­ка. В свое время Гуссерль как бы наложил запрет на использование математики для описания мыслительных процессов, на том основании, что математика есть производный продукт мышления. Этот барьер Лефевр смог успешно преодолеть. К тому же сама идея запрета несколько смущала: следуя логике Гуссерля, нельзя описывать работу мыслительных процессов даже словами, поскольку речь тоже чистый продукт челове­ческого разума.

 

 

Обозначенная проблема поначалу выглядела предельно просто: надо было перейти в сознании человека от символов «истинно» - «ложно» к символам «за» - «против», найти своеобразный перекидной мостик от обработки информационного блока на непрерывном аналоговом уровне к выбору, принятию решения на уровне дискретном, цифровом. Лефевровская константа «золотого сечения», число 0,62, в этом плане ничего не давала. Требовалось новое основание логарифмов, а числа, меньше единицы для основания новых логарифмов не подходят, ввиду их отрицательной характеристики. Но, с другой стороны, никто не запрещал использовать для этой цели вторую константу «золотого сечения», зеркальный двой­ник полюбившегося Лефевру числа. Это число есть 1,62 или если точнее:

                                                 (√5 +1) ∕ 2 ≈ 1,62…

                                         

                 

Оба эти замечательных во всех отношениях числа суть корни одного и того же квадратного уравнения у = х2 - х + 1.

Числа эти в точности обратны друг другу, т.е.

 

0,62 = 1/1,62.

 

Прологарифмировав всю эту тройку чисел по новому ос­нованию, которое я, по описанным ниже причинам, назвал рецессивным, я получил нужные мне выражения:

0,62 = -1;      1 = 0;     1,62 = 1;  

                 

В дальнейшем вместо громоздкого выражения «» я буду применять более компактное lor (логарифм рецессив­ный) или еще более короткое lr, что некоторым образом на­поминает о Лефевре.

Прелесть такой находки состояла в том, что, повышая зна­чимость информационного блока ровно на единицу в ариф­метическом смысле, я менял знаковую систему на логариф­мическом уровне, т.е. менял статус информационного блока в знаковом отношении на противоположный. Это была не­плохая находка, но требовалось еше одно число, органично вписывающееся в данную систему чисел и позволяющее обоз­начать статус информации до уровня, необходимого при при­нятии решения. Я чувствовал, что симметричность в ситуа­ции выбора неуместна, что асимметрия «золотого сечения» обязательно должна в этом случае работать так, как она рабо­тала у Лефевра.

Необходимое мне число немедленно легло на бумагу. Им оказалось число, на первый взгляд, вроде бы взятое «с потол­ка». Я просто взял и увеличил число 1,62 ровно на единицу, получив 2,62 или

                                          (√5 +1) ∕ 2  +1

.

С упомянутой тройкой чисел новое число имело соотно­шения:

1,62/0,62 = 2,62;   1,622 = 2,62, т.е. рецессивный логарифм числа 2,62 равен двойке:

lr 2,62 = 2.

Прибавив единицу к смысловому содержанию информа­ционного блока, я увеличивал его статус не просто тоже на единицу в плане логарифмическом, а одновременно повышал его статус вдвое! Остальное уже было выполнить не слож­но.

 

 

 

 

 

Появилась на свет первая, весьма приблизительная мо­дель работы человеческого сознания в ситуации выбора. В некотором роде изюминкой этой модели было устройство, выполняющее функции своеобразного аналого-цифрового преобразователя и напоминающее своеобразный «зеркальный трельяж». Этот трансформер-преобразователь (в моем обозначении, сокра­щенно – «траз») оценивает смысловую нагрузку информацион­ных блоков на аналоговом уровне и переводит ее на уровень дискретный, цифровой, присваивая ей статус, необходимый при принятии решения. Отражение в «зеркалах» траза проис­ходит примерно по такому же принципу, как складываются скорости или моменты вращения столкнувшихся бильярдных шаров. Принцип работы траза отображен на рис. 1.

 

 

 

                                                     

                                                      Рис.1 Принцип работы ТРАЗа

 

 

Работа схемы принятия решения в ситуации выбора пред­ставлена на рис. 2. Эта функциональная схема сознания весь­ма и весьма приблизительна и для ученых-психологов может показаться ересью, но для приближенного анализа модели она вполне годится.

 

 

 

                                                                                                                  Рис.2

Информационные блоки по различным каналам поступа­ют на узел 1. Ненужная, «нулевая» информация отсеивается сразу. Та информация, которую субъект считает необходи­мым запомнить, как бы повышается в своем статусе до уров­ня 1, что в амплитудном значении соответствует числу 1,62 и закладывается в память. Знак здесь роли не играет. Он играет роль только при выработке направляющего плана. Субъект оценивает поступающую информацию по ее знаку и на его основе решает осуществить задуманный поступок. Узел форми­рования направляющего плана обозначен на рис. 3. Из этого же узла в память делается запрос об имеющейся на этот счет соответствующей информации. Еще раз прошу учесть, что схема эта ничего общего с реальным процессом в сознании не имеет. Это просто модель, которая может быть выполнена на типовой элементной базе обычной микроэлектроники и не более того. Электронщики меня поймут, а психологи должны простить кажущуюся им неуклюжесть терминологии.

Из памяти (узел 2) информационные блоки поступают на тразовое устройство в том виде, в каком были заложены в память. Сюда же с узла 3 уже поступил блок направляющего плана, который в аналоговом режиме имеет единичную ам­плитуду, а в логарифмическом виде нейтрален.

 

Если поступивший информационный блок работает в пользу намеченного решения, то происходит их сложение по амплитуде с последующим логарифмическим преобразовани­ем, для присвоения статуса. Согласованный в одном направ­лении с направляющим блоком, поступивший из памяти информационный блок имеет на выходе траза статус, равный 2; если же смысловая нагрузка поступающего блока не совпадает по смыслу с на­правляющим, происходит вычитание амплитуд и на выходе траза «супротивник» получает статус, равный -1. Это реально заложенная в сознание асимметрия. В психологии это явле­ние известно, как «приоритет первого побуждения». Известно, что человек, однажды на что-то решившись и получив довод в пользу этого решения, редко останавливается при получе­нии контрдовода. Получив еще один контрдовод, он в луч­шем случае слегка задумывается, но обычно продолжает на­чатое дело. И только под воздействием последующих кон­траргументов может отступиться от принятого решения. Чис­то по-житейски, это тоже понятно: охотнее всего принимает­ся та информация, которая работает в пользу твоих намере­ний.

Статусы всех прошедших через тразовое устройство ин­формационных блоков подсчитываются в отдельных счетчиках-сумматорах (узел 6) и направляются на сравнива­ющее устройство - компаратор, (узел 7), который выявляет разницу по модулю и по знаку и, в зависимости от результата, или совершает намеченный акт или отменяет его.

Если разница между «за» и «против» равна нулю и реше­ние принять затруднительно, делается дополнительный запрос в память на предмет дополнительной информации. Если и это не помогает - ведется поиск информации вовне: скажем, в справочниках, у окружающих, включая и надежду на универсальный рус­ский «авось».

 

Модель сознания, представленная на рис. 2, показывает, какие последствия может повлечь за собой недостоверная информация: знаковая система путается и субъект под воз­действием полученной информации может совершить вредное по своим последствиям или для самого субъек­та, или для окружающих его людей, действие. Примерно та­кая ситуация возникает в тоталитарном обществе, когда в угоду идеологии искажаются реальные факты; тяжкие пос­ледствия, возникающие в результате путаницы знаков в нрав­ственных, правовых и иных координатах прогнозировал в свое время большой отечественный философ Мераб Константинович Мамардашвили.

 

 

 

До сих пор мы ни слова не сказали об узле 8 как об ус­тройстве, определяющем достоверность источника информа­ции. Этот узел особенно необходим в условиях информаци­онной путаницы. Один и тот же факт СМИ могут интерпре­тировать по-разному, нередко с точностью до наоборот. Че­ловеку приходится затрачивать дополнительные усилия на выяснение того, насколько достоверна та или и иная инфор­мация. Механизм этот нарабатывается эмпирическим путем и объективность его не всегда бесспорна. В таких условиях действовать очень сложно, - чрезвычайно велика вероятность ложных поступков, надежда здесь только на механизм само­регуляции, который путем естественного отбора откорректи­рует поведение системы в нужную сторону.

Из схемы видно также, что, однажды возникнув, инфор­мационный блок может на своем пути в небытие, прожить достаточно долгую и разнообразную жизнь в сознании раз­личных субъектов. Кто-то на его появление не обратит ника­кого внимания, кого-то он огорчит, а кого-то обрадует. Не исключено, что под его влиянием в природе или в сознании человека что-то изменится. Налицо почти полная аналогия с живым существом и, однажды высказав такое предположе­ние, невольно задумаешься, насколько далек ты от истины. Не работает ли такая математика, основанная на «золотом сечении», и в материальной природе живых существ?

Но, прежде, чем перейти к этой теме, отмечу, что на самом деле существует два типа тразовых устройств. Есть так назы­ваемая (в моей терминологии, конечно) схема независимого, непредвзятого суда, работающего по равновесной схеме: или-или. Я не привожу здесь его работу по той причине, что такое устройство может действовать только теоретически, в реальной жизни оно бесплодно. Вспомним царя Соломона, который пытался беспристрастно решить, какой из матерей принадлежит грудной ребенок. Соломон был вынужден со­здать направляющий план, после чего ситуация разрешилась - дитя обрело родную мать. Имеются все осно­вания предположить, что независимого суда в живой природе вообще не существует, иначе бы схожие ситуации разреша­лись различным образом. Любой, самый независимый суд, для оценки фактов, лежащих в основе рассматриваемого дела, вынужден руководствоваться направляющим планом, назы­ваемом законодательством или правом. Если на суд воздей­ствует иное право, скажем «телефонное», то к независимому суду оно отношения не имеет. Даже Божий суд будет с каж­дым из нас разбираться по своим высшим законам, законам свободы, о которых разговор пойдет ниже.

 

 

 «Золотое сечение» в живой природе

Следы «золотого сечения» обнаруживаются в природе постоянно, что стало заурядным фактом и давно уже нико­го не удивляет. Известны, например, числа Фибоначчи, их участие в архитектуре растений. Но и в памятниках архитектуры, созданных человеческим разумом, обнаруживаются все те же «золотые» пропорции. Лефевр, видимо, первый, кто открыто заявил, что принципы «золотого сечения» заложены генетически в человеческом разуме. Но любая самая прекрас­ная идея нуждается в доказательствах или подтверждениях на практике. Последовательность чисел Фибоначчи в классичес­ком ее виде, выглядит так:

О, 1, 1, 2, 3, 5, 8, 13, 21...

Рекуррентные признаки этой числовой последовательности заданы следующим образом:

                         

 

Или, иными словами, последовательность эта начинается нулем, а каждый ее последующий член равен сумме двух пред­ыдущих. Ее графическая интерпретация выглядит как про­стейшая фрактальная структура и изображена по восходя­щей, снизу вверх, на рис. 3.

 

 

Рис.3

Рис.4

Структура доминантной последовательности

Структура рецессивной последовательности

 

                                                                                                                                                                                                                 

 

 

Несмотря на всю кажущуюся простоту, такая фрактальная структура вызывает определенные ассоциации. Если тракто­вать зеленые линии как верные поступки, а красные линии – как ложные, то перед нами - модель простейшего механизма поведения человека в повседневной деятельности, которая, собственно и состоит из непрерывной цепочки точек бифур­каций, принятий решений в ситуациях выбора. Одновремен­но это модель свободного волеизъявления, или закон свобо­ды, если проще. В самом деле, никто не препятствует челове­ку совершать как верные, так и неверные, ложные поступки, человек волен поступать так, как ему заблагорассудится. Но обратите внимание, - путь последовательных истинных пос­тупков всегда один-единственный! В то время, как один не­верный шаг может разрушить целую цепочку сделанных до того верных поступков. Человек постоянно находится как бы на морально-нравственном «минном поле», где его на каж­дом шагу подстерегает опасность. Значит, чтобы пересечь жизненное поле единственно правильным путем, надо иметь своего рода «миноискатель», руководствоваться какими-то эмпирическими правилами. Можно идти за опытным проводником, но обыч­но таких людей в ближайшем окружении не оказывается.

Классическую последовательность чисел Фибоначчи (на­зовем ее пока доминантной) можно бы продолжить влево от нуля и посмотреть, что получится. А получается весьма любо­пытная вещь: доминантная структура имеет зеркальную сим­метрию по модулю , в которой центром является ноль.

 

...-21, 13, -8, 5, -3, 2, -1, 1,  0 ,  1,1, 2, 3, 5, 8, 13...

 

а симметрия, - как подсказывает нам разум - является одним из признаков совершенства структуры. Слегка смуща­ет, правда, то обстоятельство, что последовательность, уходя­щая влево представляет собой как бы знакопеременный ряд чисел, но еще неизвестно, недостаток это или достоинство.

Следом возникает такой, логически обоснованный вопрос: а не может ли доминантная последовательность чисел, ком­бинируя с самоподобными структурами, порождать другие явления? Уж слишком она напоминает какое-то наперед за­данное правило кристаллизации.

            Оказалось, что она и это может; простейшие комбинации доминантной структуры с себе подобными, на одном из сдви­гов порождают не менее изящную числовую последователь­ность, точно так же имеющую зеркальную симметрию по модулю и обладающую рекуррентными признаками ряда Фибоначчи. За единственным исключением: в центре сим­метрии у этой последовательности стоит не нуль, а двойка, которая на следующей ступени развития дает единицу; при­мечательно, что такая последовательность - одна-единственная из множества исследованных комбинаций доминантной структуры. Все остальные могут иметь самый разный вид и эти явления заслуживают отдельного разговора, но симмет­ричный ряд - единственный, и я назвал его «рецессивным», далее будет понятно - почему.

 

Выглядит рецессивная последовательность чисел таким образом:

...-29, 18, -11, 7, -4, 3, -1,  2, , 1, 3, 4, 7, 11, 18, 29...,

и среди математиков известна как  «ряд Люка»( с ударением на последней гласной).

 

Структура правой ее ветви приведена на рис. 4 и мы име­ем возможность сравнить строение доминантной и рецессив­ной структур. По существу, это одна и та же структура, только рецессивное строение выглядит несколько необычно. Такое ощущение, что в какой-то момент обычная доминантная структура решила изогнуть свою правую ветвь и обернуться вокруг чего-то, возможно, вокруг похожей на себя, «дружественной структуры».

Может быть, так оно и было миллиарды лет назад, когда расплавленная магма в каком-то уголке Земли начала осты­вать и кристаллизоваться. Какая-то органическая смесь тоже начала участвовать в этом процессе. К ней приблизилась еще не до такой степени остывшая структура и закрутилась вокруг первой в правую сторону, и, однажды так скрутившись, до­минантная структура породила рецессивную, а их взаимные комбинации оказались настолько жизнеустойчивыми, что смогли создать самые разнообразные формы жизни. Никто не мешал этим структурам принять в своем развитии вид двой­ной спирали, как это наблюдается у ДНК, и создать, размес­тить вдоль нее свои составные элементы.

Я проверил, как взаимодействуют между собой доминан­тные и рецессивные структуры в различных сочетаниях, от­носительных сдвигах. Получаются чрезвычайно занятные вещи. Скажем, подтверждаются основные законы наследствен­ности. При прямых, без сдвига, комбинациях, когда один из аллелей полностью доминирует над другим, получаются три доминантных и один рецессивный фенотип. При сдвиге на одну позицию гетерозиготных структур образовываются одна доминантная и одна рецессивная гомозиготы, а кроме их две гетерозиготы, - прямо как в букваре, которым для меня пос­лужила книжка Шарлотты Ауэрбах.

 

При всем внешнем сходстве обеих структур, доминантной и рецессивной, разница между ними примерно такая же, как между обычной клеткой человеческого организма и половой, принадлежащей тому же организму. Обычные клетки могут размножаться путем обычного деления, но примерно на 70-й ступени деления подходят к так называемому пределу Хейфлика и вырождаются. Жизнеспособность их таинственным образом исчезает. В то же время половые клетки ведут себя совершенно иначе. Продукт их слияния живет долгой жизнью и проходит ее полный цикл, оставляя после себя потомство тоже половым путем. Не потому ли центром доминантной последовательности является ноль, а центром рецессивной - столь много говорящая воображению «сладкая парочка»? Напрашивается еще одна аналогия между возможными струк­турами известных в мифологии разных народов «мертвой» и «живой» воды, но изобилие аналогий любой теории на пользу не идет.

Обратимся лучше к американскому физику Ричарду Фейнману. Вот его слова:

 

 «Если жизнь - полностью физико-хими­ческое явление, то факт «закрученности» всех белков только в одном направлении можно понять лишь с той точки зре­ния, что с самого начала совершенно случайно победил какой-то один сорт молекул. Где-то однажды органическая молекула как-то «перекосилась» и правая сторона оказалась выделенной; какой-то случай в истории создал односторон­нюю ситуацию и с тех пор «перекос» разрастался все шире и шире, но возникнув однажды, ситуация, которую мы наблю­даем сейчас, будет продолжаться вечно: все ферменты пере­варивают и приготовляют только «правосторонние» вещест­ва.

...Если бы в более позднее время возник какой-то новый сорт вирусов или каких-то других живых существ, то они смогли бы выжить только, если бы оказались способны пи­таться уже существующими органическими веществами, а стало быть, и сами они должны быть того же сорта».

 

И далее:

 

«... для правосторонних молекул не существует закона сохранения их числа. Жизнь может только увеличивать его. Предположение, таким образом, состоит в том, что жизнен­ные явления говорят нам не об отсутствии симметрии физи­ческих законов, а наоборот, об универсальности природы и общности начала всех живых созданий на Земле в описанном выше смысле» (Фейнмановские лекции по физике. Т.4).

 

Думается, читатель простит мне такую длинную цитату. Хотелось бы отметить и такого рода обстоятельство: автор этих строк никоим образом не подгонял свои выводы под выводы, когда-то уже сделанные великими людьми, хотя и это никому не возбраняется. Я шел своим путем, только та­ким, который уже просматривался раньше другими людьми и если в этой работе и встречаются цитаты, то так свидетельст­ва более позднего поиска доказательств моей правоты.

Еще одна интересная находка обнаружилась, когда, выпи­сав ряд чисел, представлявших последовательное увеличение в степень рецессивного основания логарифмов, числа 1,62, стало ясно, что по мере возрастания показателя степени по­лучается последовательность чисел, в пределе точно совпада­ющая по модулю с рецессивной последовательностью. Пото­му и пришлось назвать новые логарифмы рецессивными. Но и на этом математические чудеса не кончаются. Оказалось, что рекуррентный признак доминантной последовательнос­ти, а именно

 

             

                       

             

применительно к новому основанию логарифмов

                             

 

как бы переносит индексацию этой последовательности на более высокий уровень, на показатели степени, потому что

                                                       

Теперь уж с полным основанием можно предположить, что в мире живой природы, равно как и в мире сознания, роль «материальной» единицы в какой-то степени выполняет константа «золотого сечения», основание рецессивных логарифмов, число 1,62 .

Продолжая мысль о структурах «живой» и «мертвой» воды, которые почти неотличимы, за исключением разве что таких несущественных мелочей, как вращение или сдвиг в правую сторону, надо сказать, и о том, что сегодня не существует в науке четкой грани, водораздела между живой и мертвой ма­терией. Простейшие микроорганизмы выглядят как химичес­кие соединения молекул. Вирус табачной мозаики напомина­ет кристаллическую структуру, хотя, даже будучи растертым в мельчайшую пудру, способен оказать на растение табака самое непосред­ственное влияние. Кристаллическую структуру представляет собой человеческая кожа, состоящая из фиброзного керати­на. Кристаллические структуры неживой материи уживаются с двойными спиралями ДНК, и почему бы тогда не предпол­ожить, что на каком-то новом качественном этапе они не переходят друг в друга, из одного состояния в другое, как это, например, происходит на моих моделях? Остается нерешен­ной проблема генерозиса, той живительной силы, которая «тащит» живой организм от рождения до старости, предос­тавляя ему возможность эволюционировать. За счет каких сил, какой дополнительной энергии возможны такие процес­сы? Но и этот вопрос можно решить хотя бы вчерне, на гипо­тетическом уровне, если еще раз внимательно посмотреть на фрактальную структуру доминантных и рецессивных число­вых последовательностей, которая является геометрической интерпретацией закона свободы.

 

Чуть ниже я еще коснусь структуры силового каркаса Все­ленной. Но никто и так не будет оспаривать того предпол­ожения, что силы, действующие в природе как-то связаны воедино и согласованы самым непостижимым образом; лю­бые мощные силы в своем действии порождают возмущения известных и неизвестных нам полевых структур. Так почему бы не предположить, что живая материя состоит из таких элементов, которые являются резонаторами, способными улав­ливать из всеобщего информационного поля именно ту ин­формацию, которая предназначена для нее и только для нее?

Это поле может не только сохранять генетическую информа­цию, но и, следуя этой информации, подпитывать должным образом живой организм жизненной энергией. Возможно, именно двойная спиралевидная структура ДНК способна слу­жить таким резонатором? Посмотрите, как строго выверена ее геометрия, какая великолепная инженерная конструкция, перед красотой которой преклонили бы колени и Татлин и Шухов. Я уже не говорю о том, что человеческое существо, вероятно, потому и является самым совершенным организ­мом из всех живущих на Земле, что его хромосомный набор состоит из сорока шести хромосом. Число 46 - это тоже полный набор первых семи ступеней рецессивного ряда, с 2 по 18. Конечно, это может быть всего лишь случайным совпа­дением, но не помешает спросить при встрече представите­лей высших цивилизаций: случайно не состоит ли ваш хромо­сомный набор, господа, из 75 или 122 хромосом?

«Золотое сечение» в физике

Для того чтобы понять, какую роль могут выполнять фрак­тальные структуры, созданные с учетом принципов «золотого сечения» в строении мироздания, надо для начала предста­вить себе (в уме, а лучше на бумаге) само мироздание, если не в разрезе, то хотя бы в разрезе разреза. Для этого проведем цепочку логических рассуждений.

1.  Прикоснувшись к линии окружности, можно приподнять и

вытащить из нее точку.

2.     Прикоснувшись к плоскости круга, можно вытащить из нее окружность.

3.     Прикоснувшись к поверхности шара, можно припод­нять и вытащить из него круг.

4.  Прикоснувшись к объему «чего-то такого», можно при­поднять и вытащить шар…

5.  ………………..

          Иными словами, находясь внутри «чего-то» мы, прикос­нувшись к любой точке этого «чего-то» можем приподнять и вытащить сфероидальную фигуру, практических любых, самых немыслимых раз­меров, в том числе и Вселенную. Человеческий разум отказы­вается понимать такие веши и правильно делает, но никто не мешает нам представить подобный объект в разрезе, что значительно упрощает ход исследования. К слову сказать, ок­культисты давно работают с дуплекс-сферой, топологически довольно слож­ной фигурой, но оккультизм пока не входит в круг наших интересов, поэтому можно ограничиться образом обычного яблока, этого народного символа плода с дерева познания добра и зла. «Яблоко» это будет несколько необычной формы, которая изображена на рис. 5.

 

              Рис.5

 

          Верхнее и нижнее воронкообразные углубления доходят в этой модели до центра фигуры. Это обычный тор, внутрен­ние стенки которого стянуты в центральную точку, в сингулярность. Поверхность нашего яблока формируется при помощи своеобразного каркаса, вдоль которого описывает оборот каждая новая вселенная. Для того, чтобы избежать путаницы, условимся называть главную, вечную Вселенную - Гипервселенной. Она, собственно, и изображена на рисун­ке. Каждое концентрическое кольцо на поверхности яблока есть одна из великого множества вселенных, рождающихся в точке сингулярности, проходящих по верхнему полукругу свой жизненный путь и рассыпающихся в «прах», в квантовый хаос, на окраине Гипервселенной, на ее экваториальной области. Тот же каркас, вернее, силовые линии, его образующие, стягивают, материю или то, что от нее осталось в нижнюю воронку, где разогнанные до колоссальных скоростей эле­ментарные частицы аннигилируют и через верхнюю воронку материя вновь выплескиваются для того, чтобы вовлечь себя в новый круговорот. Этот процесс длится вечно и не прекращается ни на мгновение, по причинам, которые будут понят­ны ниже. Наше с вами место в этой модели где-то в точке А, или в любой близлежащей. За миллиарды лет мы так далеко ушли от точки сингулярности, что для нас этот факт равноси­лен тому, как если бы Большой взрыв случился единовремен­но те же миллиарды лет назад. Из-за искривленности про­странства мы все равно лишены возможности наблюдать пос­тоянно действующий Большой взрыв. Осталось разобраться с тем, что за силы образуют этот самый каркас из силовых линий, вдоль которых энергия распространяется по направ­лению стрелы времени и возрастания энтропии. Ну конечно же, это старые добрые линии гравитации. Они направлены постоянно в одном направлении, выходят из области сингулярности вверх и по кольцу замыкаются сами на себя в том же месте, откуда вышли. Они и образуют «кожуру» нашего яблока. На первых порах их работе помогает кинетическая энергия, набранная при выбросе, дальше задачи силовых ли­ний, или струн, несколько облегчаются, одновременно ус­ложняясь. Маховик Гипервселенной раскручен был всегда и остановиться ему не суждено. О причинах рождения миров не советовал размышлять главный теоретик Большого Взрыва Фред Хойл, мы благоразумно  последуем его совету.

 

 

 

 

Модель эта, конечно, до безобразия примитивная. Дикая модель. Скорее всего, она в принципе не должна бы работать, но самое странное, что она работает. И даже объяс­няет некоторые нераскрытые пока парадоксы физики. В этой модели есть место Большому Взрыву и реликтовому излуче­нию. Есть место непрекращающемуся расширению вселен­ной (нашей вселенной и всех остальных). Эта модель объяс­няет поведение планет на околозвездных орбитах с несколько иной точки зрения, чем общепринятая в современной физи­ке.

До сих пор считалось, что источником движущей силы небесных тел является гравитационное притяжение, которое, в свою очередь, объясняется разницей масс этих тел. Чрезвы­чайно странное и нелогичное объяснение, особенно если учесть, что одновременно с этим явлением существует явле­ние прямо противоположное - разбегание галактик. Массы этих космических объектов настолько чудовищны, что им не разбегаться бы надо, а сливаться в тесных объятиях. Как бы не замечая этих очевидных противоречий, ученые чертят схемы движения небесных тел и с большой точностью рассчитыва­ют их орбиты. Справедливости ради, надо отметить, что та­кие ученые, как Ричард Фейнман, не стесняются признать, что не знают истинную природу движения небесных тел.

Стоит только предположить, что источник гравитацион­ного притяжения точечный, находится за пределами Гипер­вселенной, вернее, - по ту ее сторону, а силовые его линии тянутся к нам со всех сторон, и влечет нашу Землю их равнодействующая, как все сразу становится на свои места. Стано­вится ясно, почему галактики, одновременно разбегаясь друг от друга, в то же время стараются далеко не отрываться и сохранять состояние равновесия. Тогда притяжение Земли Солнцем и ее круговая орбита суть следствия одной и той же причины, которая есть разница сил, стягивающих по отдель­ности Солнце и Землю в направлении экваториальной плос­кости Гипервселенной. Разница этих усилий в точности рав­на притяжению между Солнцем и Землей, и, конечно, вектор этого притяжения, по закону сложения сил, направлен к бо­лее массивному телу, в данном случае - к Солнцу, Изменит­ся энергия Солнца по каким-то причинам - гравитацион­ные силы чутко отреагируют на это изменение и откорректи­руют систему до состояния равновесия с окружающим ми­ром. Иллюстрация этих явлений на рис. 6.

 

 

Есть не менее загадочные вещи и кроме закона всемирно­го тяготения. Например, принцип наименьшего действия Мопертюи или принцип наименьшего времени Ферма. Более всего в этих явлениях удивляет ученых то обстоятельство, что и фотон, и камень в каждое дифференцированное мгновение времени ведут себя странным образом: они как бы «прощу­пывают» крохотные отрезки расстояния, которые им пред­стоит пройти и безошибочно выбирают именно тот, на про­хождение которого потребуется минимальное время или ми­нимальное усилие, т.е. минимальные затраты энергии; оба эти явления здесь объединены по той причине, что они явля­ются следствиями воздействия сил гравитации, источник ко­торых расположен для нас за пределами Гипервселенной.

Любой объект, энергия которого хоть на йоту превышает энергию себе подобных объектов, гравитационные силовые линии тут же стараются «обезвредить» и привести в равнове­сие с окружающей средой. Увеличивая возрастание его эн­тропии, гравитационные силы начинают плавно «стягивать» с объекта лишнюю энергию, и если этот процесс происходит в однородной среде и объект не встречает на своем пути рез­кого возрастания сопротивления движению, то все так и про­исходит. Объект затрачивает на свое перемещение минимум энергии и это со стороны выглядит, применительно к фото­ну, как наименьшее потраченное время, а для камня, бро­шенного вверх, - как принцип наименьшего действия. Ни­какого таинственного «ума» при этом ни камню, но фотону не требуется. Все и так происходит естественным природным путем.

 

Можно заодно прояснить механизм тепловой конвекции молекул в газах и жидкостях. Почему всегда происходит так, что лежащий в нижнем углу комнаты нагретый кирпич может, остывая, поднять общую температуру в комнате на долю гра­дуса, но вот в обратную сторону процесс никак не желает идти? Объяснения этому явлению пытались давать самые раз­нообразные. Потом махнули рукой и стали использовать цикл Карно в своих целях и немало в том преуспели, хотя истинная причина тепловой диффузии никогда до конца не исследовалась. Как вы уже догадались, она лежит все там же, за пред­елами Вселенной. Эта же причина объясняет и теплопровод­ность в металлах, и испарение воды с поверхности пруда. Все то, что имеет повышенную энергию, по сравнению с себе подобными объектами, гравитационные силы пытаются при­вести в соответствие с окружающей средой, т.е. в состояние равновесия. Нагретая молекула газа в нижнем углу холодной комнаты не потому устремляется вверх, что она такая воз­бужденная, а потому, что ее тянут во все стороны гравитаци­онные силы, пытающиеся нейтрализовать ее, «не по прави­лам» полученную, энергию. Никаким броуновским движени­ем молекул тепловую конвекцию не объяснить до тех пор,  пока не будет понято, что на тело, обладающее повышенной энергией, действуют высшие природные силы. Если бы не существовали подобные силы, то кирпич в углу комнаты ос­тавался бы горячим бесконечно долго, так как, по всем зако­нам физики, масса частиц прямо пропорциональна их энер­гии, и та же масса прямо пропорциональна своему весу.

Очень большое число разного рода физических и приро­дных феноменов можно было бы объяснить, принимая во внимание те выводы, которые следуют из анализа предлагае­мой модели. Любопытный читатель при желании и сам может попытать свои силы в этом интересном занятии. Нам же пред­стоит рассмотреть более серьезные вещи.

Во-первых, надо разобраться с причинами такого упор­ного сопротивления гравитационных сил «незаконному» по­лучению энергии каким-либо объектом.  Причина эта чрез­вычайно сложна и в то же время чрезвычайно проста. Сложна в своей структуре и взаимосвязях, но проста в самом принципе организации этой структуры, ее изначальной идеи — зако­на свободы. Гравитационная фрактальная сеть ветвится та­ким образом, что на ней хватает места и для огромных косми­ческих объектов и для мельчайшей из элементарных частиц. Процесс движения энергии вдоль этой силовой конструкции тщательнейшим образом выверен.

Естественный ход событий, в принципе, намечен раз и навсегда; любые «незапланированные» возмущения энергии и ее полей стараются естественным образом сгладиться и прийти в состояние равновесия. Это не означает, что процесс возрастания энтропии направлен против желания природы. Наоборот, он желателен, но в пределах заданных правил. Человек не может прожить триста лет, как бы он этого ни хотел. Каждой структуре отведен свой жизненный путь. Для Солнца один, для Млечного пути другой, для вируса табач­ной мозаики — третий. Если организм человека образует слож­ную систему, то в свою очередь, он входит в более объемную субсистему, а для отдельных своих частей организма, подсис­тем, он, в свою очередь, является субсистемой. Можно вос­пользоваться терминологией Лейбница и оперировать в сво­их умозаключениях с монадами, но суть от этого не меняется. Принимая во внимание предалагаемую модель Гипервселен­ной, можно с уверенностью сказать, что о времени, напри­мер, как некоей универсальной мере, говорить бессмысленно. Есть смысл говорить только о времени по Ляпунову, о том временном промежутке, со своим масштабом, внутри кото­рого совершает свой жизненный цикл каждая отдельная сис­тема. У систем одного порядка, одного вида, сопоставимый и масштаб времени. Иными словами, время для каждой систе­мы есть не что иное, как скорость возрастания энтропии вдоль той гравитационной фрактальной ветви, на которой данная система находится. Абсолютное время если и есть, то, по край­ней мере оно недоступно для существования в нем земного человека. Структура, по которой возрастает энтропия и та, которая принимает на себя ее последствия — гравитационная фрактальная структура — зеркальные отражения относитель­но друг друга. Одна сеть отпускает объект из прошлого, другая осторожно принимает на себя и увлекает в будущее. Эта система, по всей вероятности и является той самой кармической сетью, про которую так модно стало сейчас говорить. Но, даже не воспринимая всерьез ни карму, ни любую мистику, я бы не торопился отвергать такие понятия, как карма, с поро­га. Энтропийно-гравитационная сеть, в которой находится любых масштабов система во времена своего существования (надо было сказать — на пути), обеспечивает все причинно-следственные связи, отражающиеся на эволюции этого объ­екта. Для человека такая система причинно-следственных связей означала бы чрезвычайно много, по крайней мере, - не меньше существования таинственной кармы.

Отсюда видно, что ускорять естественный ход событий — значит действовать вопреки силам энтропии и для того, что­бы это сделать, надо затратить определенную энергию, сыми­тировать естественный ход событий. Но все же это естествен­ный ход событий, по направлению стрелы времени; он, в принципе, не так сложен. Правда, для того, чтобы исследо­вать поведение элементарных частиц, приходится строить сооружения несопоставимые по массе и тратить также несо­поставимую по масштабам энергию. Это плата за то, что уче­ные хотят подстегнуть ход естественных процессов — ведь рано или поздно весь земной шар распадется на микрочасти­цы.

Но для того, чтобы пойти вспять, повернуть против при­родных сил уже происшедшие процессы, требуется не затра­тить определенное количество энергии, а получить ее извне. А мы уже знаем, что ничего с потолка не падает, тем более немыслимое количество дармовой энергии. Это явление можно рассмотреть на очень простом примере, на примере с уже привычными камнями и поверхностью пруда.

Человек, стоящий на берегу средних размеров пруда под­нимает камень и изо всех сил бросает его на средину этого пруда. Всплеск, фонтан брызг, по поверхности пруда разбега­ются кругами волны, камень идет ко дну и находит там себе место, процесс завершен. Вся эта история снята на пленку. Теперь мы прокрутим пленку назад и постараемся понять, какие силы надо приложить и в каком месте, чтобы картина, предстающая перед глазами могла осуществиться на практи­ке. А картина весьма странная: у берегов пруда начинается легкая рябь, постепенно переходящая в круговые волны, увеличивающиеся по амплитуде и стремящиеся к центру пруда. В один миг камень, лежащий на дне, отрывается от грунта, взмывает вверх и с шумом вылетает из воды, после чего, опи­сав в воздухе плавную траекторию, ложится в протянутую руку человека. Поверхность пруда мгновенно становится зеркаль­ной.

Даже для того, чтобы повернуть вспять ничтожный по энергозатратам физический процесс, в действие должны при­йти титанического масштаба силы, сконцентрированные тща­тельнейшим образом. Обратная картина действительно вы­глядит противоестественно, как своего рода полтергейст, а проще говоря - чертовщина.

Еще более убедительный пример: когда небольшой ка­мень, падая с вершины горы, вызывает камнепад, происходит такое бесчисленное количество миникатастроф, что повер­нуть вспять процесс таким образом, чтобы все валуны закати­лись снова в гору и каждый камушек, каждая пылинка в стро­го определенном порядке заняли свое место, не то чтобы невозможно, но это под силу разве что одному на свете Существу, хотя и это сомнительно. Для этого пришлось бы сна­чала остановить маховик Гипервселенной, а потом запустить его вспять.

Можно обмануть кинопленку. Можно въехать на автомо­биле в гору, а затем, выключив мотор и плавно притормажи­вая, скатиться задним ходом с горы. Иллюзия обратимости процесса будет полная, но только на низшем, механическом уровне. Все равно, сколько бы автомобиль не катился назад, сколько бы ни вращались колеса и коленчатый вал, из карбю­ратора в бензобак не попадет ни единой капли бензина. По­тому что при прямом процессе осуществилось великое множест­во необратимых микрособытий другого порядка, произошед­ших на химическом уровне.

Можно молоко разделить сепаратором на обрат и сливки, а потом, смешав их снова, получить почти то же молоко. Это явления одного порядка, не затрагивающие молекулярные изменения. Но прокисшее на жаре молоко нельзя сделать свежим, поставив его в холодильник. Мы вынуждены вспо­минать о таких тривиальных вещах с тем, чтобы точнее по­нять механизм необратимости. Очень трудно, а зачастую невозможно повернуть вспять процессы, идущие по естественному пути возрастания энтропии, не только потому что силы энтропии столь таинственны и могущественны (хотя и это правда), а потому, что в паре с энтропией действует гравита­ция, главная движущая сила Гипервселенной.

По мере приближения Вселенной к завершению своего существования, общая энтропия ее будет возрастать и возрас­тет настолько, что ослабнут все силы ядерного взаимодейст­вия и в свои права окончательно вступит до поры, до времени самая слабая сила гравитации. Она спокойно подберет оттор­гнутую квантовую кожу Гипервселенной и проглотит ее для того, чтобы заблистать всеми мыслимыми узорами на очеред­ном витке своего возрождения. Не зря в древнеиндийской мифологии один их любимых образов Кришны неразделим с его окружением, состоящим из множества кобр. Гипервсе­ленная постоянно обновляет кожу. Силы гравитации стяги­вают ее, а энтропийные процессы, потихоньку отпуская от себя отработанный материал, являют высшему взору новые структуры.

Наша конструкция Гипервселенной не противоречит об­щепринятым физическим теориям и потому, что тороидаль­ная конструкция представляет собой квазипериодическую структуру с уникальными свойствами, согласующимися с рецессивной математикой. Илья Пригожин всерьез размышлял над такой конструкцией: «Торобразная модель вселенной пред­ставляет собой квазипериодическую действующую конструк­цию... Если число степеней свободы равно двум... Квазипериодическое движение возникает, например, если  и  - иррациональное число (скажем,  )». Думается, что  не менее достойное число, чтобы иметь право участвовать в конструкции Гипервселенной. Можно логически предположить, что пос­ледняя – по меньшей мере пятимерна, впрочем, это вполне вероятно, так как наша модель есть не что иное, как разрез ее разреза, если не более того.

Далее у Пригожина читаем: «Квазипериодическое движе­ние выглядит очень сложным. Поскольку представляющая траектория нигде не замыкается и не пересекается с собой, она постепенно заполняет весь тор. В конце концов такая траектория проходит через любую, сколь угодно малую окрестность произвольной точки на поверхности тора. Такая траектория называется «всюду плотной».

Кстати, так ли уж случайно появление пятерки, как числа, причастного к рецессивному основанию логарифмов? Поче­му пятерка так органично вписывается в математическое вы­ражение закона свободы? Может быть, наша торообразная модель имеет ровно пять степеней свободы? Вопросы, од­нажды начавшись, возникают постоянно, с каждым разом все усложняясь, что в свою очередь, является иллюстрацией к закону свободы.

Завершая эту главу, посвященную проявлению закона сво­боды в физике, надо бы обозначить роль живых существ и главную особенность их устройства с точки зрения чистой механики. Можно рассматривать живое существо, как свое­образную машину, предназначенную для действий, связан­ных с некоторыми допустимыми нарушениями законов при­роды, а точнее - неживой материи. Это машины, действую­щие вопреки силам гравитации и с нарушением некоторых законов увеличения энтропии.

Простая модель такого нарушения: человек поднимает с земли камень и нарушает гравитационное равновесие. Этот камень сам о себе мог бы лежать миллионы лет на одном месте, пока не рассыпался бы в прах. Человеку этот поступок сходит с рук, с силами гравитации он, на доступном ему уровне, справляется без особых, (с виду) затрат энергии. Эта легкость представима лишь с механической стороны. На деле, при совершении этого действия в организме человека милли­арды живых клеток совершают очень сложные, осмысленные действия; при этом, в действительности, затрачивается ко­лоссальная энергия, только считать бы ее надо не на механи­ческом уровне и другими методами.

Законы возрастания энтропии в полной мере применимы лишь к неживой природе. К живым существам у этих законов отношение особое, а к человеческому существу тем более. Материальная составляющая человеческого существа подвластна энтропии с определенной стадии развития, но должна быть и другая составляющая, духовная, сформированная сознанием человека на его жизненном пути. Чем органичнее и весомее вписывается полевая структура сознания человека в полевые структуры Гипервселенной, тем менее подвержена она затуханию после смерти материального тела. Но эти ма­терии уже не числятся по ведомству физики и подлежат рас­смотрению в следующей главе

.

Закон свободы в религии и философии

Поскольку те вещи, которые мы стараемся рассмотреть в этой статье, могут быть разнесены по разным дисциплинам лишь с большой натяжкой, как следствия одной и той же причины, нам не следует, переходя от одной главы к другой, терять общую, «красную» нить первопричины.

В конечном счете, все наши рассуждения сводятся к од­ному: в природе должен существовать некий общий закон. Логично было бы предположить, что этот закон задан в при­нципе, а принцип на языке математики можно выразить не только формулой, а, например, строго заданной системой чисел, в рамках которых можно действовать как угодно. И если такая числовая последовательность существует, то влия­ние ее должно чувствоваться во всех проявлениях человечес­кого разума, на самом примитивном, на рефлексивном уров­не. Наиболее универсальным законом для этого оказался бы принцип «золотого сечения», в чем я окончательно убедился, познакомившись с работами Лефевра.

В предлагаемой мною модели есть, на мой взгляд, действительно место всему и вся, даже марксистско-ле­нинской диалектике; на то он и закон свободы, чтобы время от времени предоставлять возможность человечеству поэкспериментировать самому с собой. Поскольку система саморегулирующаяся, все что в неё не вписывается, становится нежизнеспособным и обречено на вымирание. Закон суров, но это закон.

 

 

 

 

 

 

 

Рассмотрим рис.6

 

 

 

      0,38     0,62       (- )1 (+)             1,62                     2,62                                  Меры земные

0___^____ ^_______^__________^_____________^___________________>

                             0                    1                          2                                      Меры небесные

                              tabula rasa

 

                                                                              Рис.6

 

 

 

Эта нехитрая схема помогает понять действие закона сво­боды применительно к судьбе отдельной человеческой лич­ности. Уже при самом рождении младенец попадает в первую свою в жизни точку бифуркации. Слишком многое зависит от среды, в которой он появился на свет. Уже с этого момента обозначается его знак; если он будет жить, выполняя нормы человеческой морали, а следовательно, по законам, задан­ным свыше, к зрелым годам статус его будет равен единице, что говорит о его полноценности. Арифметический аналог этой единицы - число 1,62.

Другая картина у человека, вступившего на стезю греха.

      Следуя по этому пути и не отдавая в том отчета, человек постепенно, к зрелым годам, может чисто условно, на лога­рифмическом уровне стать отрицательной единицей, т.е. такозым становится его статус при взгляде «сверху»; арифмети­ческий, земной аналог этой отрицательной единицы - вели­чина, обратная аналогу единицы положительной - число 0,62. Разумеется, когда речь идет о статусе человека, вовсе не име­ется в виду его материальное тело. Речь идет только о сфор­мировавшемся разуме, насколько способен человек понимать и следовать главному закону природы - закону свободы. Само тело человека Бога не интересует. Телом управляет та самая структура причинно-следственных связей, в чьем ведении весь материальный мир. С Господней точки зрения, статус этого тела равен нулю, хотя с арифметической, материальной «ко­локольни» тело принимается за единицу, что и справедливо.

 Следуя по пути греха, человек с каждым своим неправед­ным поступком утрачивает свою репутацию в глазах высших сфер. В итоге, в духовном плане он может выродиться в чрез­вычайно опасное существо, которое потом, после смерти постараются изолировать в небесных «местах не столь отда­ленных».

Следуя праведным путем, человек может сколько угодно двигаться к духовному совершенству и еще при жизни под­нять свой статус до 2 (2,62 по земным меркам). Такие люди в истории человечества бывали - это святые, пророки и апостолы. Они и после телесной смерти продолжают оказывать благодатное влияние на умы и поступки людей. Такая вот небес­ная арифметика, с которой согласился бы самый фанатичный фундаменталист; выглядит со стороны такая арифметика до­вольно странно и расшифровать ее не взялся бы ни один трезвомыслящий математик. Для праведника его жизненное уравнение выглядит как 1 + 1,62 = 2,62. Но на языке сложе­ния статусов это выражение будет выглядеть иначе: 1 + 1 - 1; т.е. человек материальный (1), сформировавший при своей жизни положительное сознание(1), способен продол­жать существовать после смерти, в высших сферах.

 

И наоборот, человек, сформировавший ложное, грехов­ное сознание, рискует после смерти попасть в сферы, пол­ностью противоположные Царствию небесному. Для него уравнение статуса, соответственно, будет выглядеть несколь­ко иначе:

1-1 = 1;         (1 - 1,62  =  0,62).

Всю эту небесную арифметику можно было бы считать просто курьезом и типичной умственной спекуляцией, если бы не одно обстоятельство. Так случилось, что поиграв с эти­ми единичками, я про них на какое-то время забыл, пока не взялся, по какому-то наитию, за давно забытую «Бхагават-Гиту». В единственном месте, в тексте 35 четвертой главы комментатор пишет: «...философы... не могут понять, что Абсолют и означает, что один плюс один равно одному и что один минус один тоже равно одному. Это закон абсолютного мира».

И больше об этом законе ни слова. Не встречается трак­товка этой арифметики и в других, известных мне ведических книгах. Знакомые кришнаиты отделываются в основном про­странными рассуждениями в том духе, то, мол, Абсолют на то и Абсолют, что хоть к нему прибавь, хоть от него убавь - ничего не убудет.

Те из кришнаитов, что и рангом повыше и образование за плечами имеют университетское, могут порассуждать о теории мно­жеств и покрутить это выражение в свете кардинальных чисел. Но это мало в чем способно убедить. Пять тысяч лет тому назад, во времена появления «Вед», о существовании кардинальных чисел никто даже не подозревал.

Идея в основе закона абсолютного мира должна быть все та же: несмотря на то, что внутри каждой цивилизации дей­ствуют свои системы норм и правил, должно быть одно пра­вило, которое постоянно и универсально и которое обеспе­чивает свободный ход эволюции; закон этот должен вовле­кать цивилизацию в процесс самосовершенствования, а зна­чит, - и сам должен быть законом совершенным.

На одной из страниц Нового Завета, в соборном послании святого апостола Иакова, в 25 стихе первой главы сказано буквально следующее: «Но кто вникнет в закон совершенный, в закон свободы, и пребудет в нем, то будучи не слуша­телем забывчивым, но исполнителем дела, блажен будет в своем действовании».

Дело за малым, - осталось только выяснить, как трактуют этот закон свободы российские православные богословы. В лопухинской «Толковой Библии», в обширном комментарии к этому стиху, трудно уловить хотя бы некоторое подобие кон­кретики. Православные отцы, светила отечественного богос­ловия, рассуждают примерно так: «Да, существует такой закон, закон совершенный, закон свободы! Этот закон освобождает от плотского рабства и делает христианина более вниматель­ным». Еще говорится о том, что этот закон не только должен свободно исполняться, но и сам давать свободу. Но все это может осуществиться при условии, что христианин будет пос­тоянно пребывать в этом законе. Создается впечатление, что святые отцы, вместо того, чтобы высветить суть такого важ­ного предмета, как закон, — по существу о нем умалчивают. Конечно, имеющий уши да слышит, тем более что чуть выше в комментарии вскользь говорится об обязательном исполне­нии правил и заветов Евангелия, но уж если комментировать такие вещи, как законы, то не надо бы скупиться на конкре­тику.

Вся беда в том, что у нас нет оснований подозревать луч­ших ученых-богословов в небрежном отношении к поручен­ному им делу; наверняка дело обстоит намного серьезнее. В русской православной Церкви отношение к свободе личнос­ти всегда было своеобразным и во многом отличалось от по­зиций в этом вопросе католической и, особенно, протестан­тских Церквей. На Руси свобода личности всегда отождес­твлялась по какой-то странной прихоти судьбы со свободой, а вернее, - разгулом вольницы, с разгулом беззакония. По той же прихоти судьбы РПЦ до сих пор стоит на позициях укреп­ления самодержавия, в ущерб укреплению свободы более мелких общественных образований, не говоря уже об укреп­лении статуса отдельной личности. До сих пор священники РПЦ благословляют российские войска на ратные подвиги в Чечне. Надо бы оговориться, что мы, грешные люди, не мо­жем быть судьями Церкви. На то у нее есть свой, более стро­гий Судия.

 

Если человечество любимое дитя мирового разума, то зем­ная жизнь дарована человеку как необходимый период для взросления. Силы природы настолько могущественны, что допускать человека к более тесному знакомству с ними было бы со стороны Господа безответственно. У него есть все ос­нования полагать, что его неразумное дитя не сумеет как сле­дует ими распорядиться. На заре развития человечества, во времена язычества, когда человек постоянно обращался к своим многочисленным богам за помощью, у него была воз­можность для более тесного контакта с природой. Не случай­но колдовство и магия до сих пор имеют место у наименее цивилизованных (с нашей точки зрения, естественно) наро­дов. По мере развития цивилизации прямой доступ к контак­ту с высшими силами прикрывается. Человек, взрослея, вы­нужден больше полагаться на самого себя, он становится бо­лее свободным в своих действиях. Но большая свобода пред­полагает и большую ответственность за свои поступки, и если человечество это не осознает — на нем, человечестве, Навер­ху поставят крест. Поставят его же руками…

Любопытно анализировать тексты бесед последнего из комментаторов «Бхагават-Гиты» с современными учеными. Великий религиозный деятель Шрила Прабхупада в этих бес­едах часто нервничает и обозначает всех ученых «дураками». Учитель обвиняет их в том, что они заняты чем угодно, толь­ко не тем, что действительно необходимо. Он не видит вели­чия в умственных подвигах: наука, создавая даже нечто пол­езное, сводит на нет другие, не менее полезные явления. Бес­еды эти напоминают спор глухонемых, потому что модели мироздания беседующих отличаются друг от друга, как небо и земля, хотя каждый по-своему прав.

Из философов, на  мой взгляд, наиболее близко подошел к обозначению свободы и ее законов Иммануил Кант. По существу, его категорический императив, с его формулами универсализа­ции, автономии и персональности есть не что иное, как пред­ельно конкретное выражение законов абсолютного мира, и то, что эти формулы уже вошли в Декларации прав человека и гражданина цивилизованных стран, вселяет немалый опти­мизм. Российский народ в этом отношении пребывает в не­вежестве и даже на РПЦ, по приведенным выше причинам, надежды пока мало. Все попытки упростить замысловатость священных писаний встретят отпор и вызовут негативную реакцию. Лев Толстой пытался приспособить Библию в ка­честве простого путеводителя для каждой личности. Этот бла­гой акт не пошел на пользу ни самому писателю, да и, в конечном счете, и самой Церкви, через непродолжительное время подвергшейся уничижению и уничтожению теми са­мыми людьми, которым  она не смогла привить уважения к свободе личности.

Из всех существующих современных философских тече­ний, как мне представляется, ближе всех подошли к выска­занным здесь соображениям эмерджентные эволюционисты. По Александеру, Вселенная расслаивается на  множество уров­ней, причем каждый уровень имеет отличительное качество, а жизнь есть новое качество материи, возникающее на супер­корпускулярном уровне. Уайтхед отмечает, что как только человеческое осознание интуитивно почувствовало наличие общего закона мироздания, с этой минуты началось станов­ление души, как таковой. Заработал механизм саморегуляции процессов осознания. Почему именно человеческий мозг смог уловить красоту? - этого Уайтхед не знает, но знает, что ответ есть и его надо искать. Стремление человеческого со­знания к исследованию красоты и гармонии, Уайтхед отме­тил как неотъемлемое качество человеческой души. Извест­ную книгу Тейяра де Шардена «Феномен человека», как сподвижника и единомышленника Уайтхеда, можно было бы здесь цитировать бесконечно часто; все что здесь мной высказано - в разное время прогнозировалось множеством величайших умов, а я лишь   решил подвести под логически сопоставимые факты хоть какое-то жизнеспособное основание. В  этой работе я как мог, избегал всяческих мистических элементов, но у меня пред глазами признание самого Лефевра: «Мне даже пришло в голову, что какая-то неведомая сила решила привнести эту модель со степенными функциями в мир и избрала меня сво­им агентом... Мне как бы был подброшен аппарат, который удалось затем так эффективно использовать! Спрашивается, почему мне, который занимался рефлексией, пришла в голо­ву мысль изображать импликации именно такими степенями, которые объективно оказались на верному пути? И ведь это не было одномоментным озарением, напротив, это было какое-то растянутое во времени озарение, был целый набор случайностей, которые, тем не менее, целенаправленно вели к результату».

 

Озарения бывают разного рода. Еше не так давно я считал «Розу мира* Даниила Андреева чисто литературным памят­ником, плодом искушенной фантазии. И только после того, как начал постигать смысл некоторых явлений, стало ясно  -  многое из откровений писателя вполне имеет право на реаль­ное существование, пусть и не на земном уровне.

Мне пришлось в этой работе высказать столько достаточ­но спорных вещей, что можно уже отбросить излишнюю за­комплексованность и признаться, что в истории моих нахо­док тоже не обошлось без присутствия мистики. Весь выше­изложенный материал появился на свет после того, как я, совершенно случайно, применил метод, который позднее, и в несколько иной формулировке, нашел во всем том же посла­нии апостола Иакова, на той же странице, на котором нахо­дится упоминание о законе свободы. Именно такими «случайностями» украшена человеческая жизнь и мне известно, кого за это благодарить.

 

 

                                                                  Михаил РАЗЖИВИН