3.  Некоторые, сведения из нейробиологии

 

Навыки. В поведении человека можно выделить три формы реакции на внешние воздействия: безусловные рефлексы, навыки и рассудочные действия. Безусловные рефлексы, например непроизвольное сокращение мышц при болевом ощущении, являются врождёнными и харак­терны для всех живых организмов, включая беспозвоночных. Навыки, возникающие в результате научения (обучения), свойственны всем позвоночным, имеющим кору головного мозга. И только рассудочные действия, например сборка узла по инструкции, являются чисто человеческой особенностью.

Сосредоточим наше внимание на навыках и договоримся понимать под ними автоматизм поведения и действий, например обычную ходьбу или заученные движения при выполнении постоянной работы; они не являются врождёнными и не требуют сосредоточенного внимания к себе. Изучение навыков, как категории физиологии высшей нервной деятельности, началось с открытия гениальным русским учёным Иваном Петровичем Павловым (1849-1936) явления установления функциональных взаимосвязей в нервных системах животных, названного им условными рефлек­сами и известного теперь в нейробиологии как классическое обус­ловливание. Им были введены три главных момента, характеризующих условные рефлексы (в более широком смысле — навыки):  во-первых, они возникают в результате обучения (научения); во­-вторых, обучение выражается в поощрении (вознаграждении) и наказании, и, в-третьих, функциональные взаимосвязи в нервных системах носят всеохватный, ассоциативный характер, примером чего мо­жет быть возникновение связи слюновыделения у собаки со звуками шагов человека, приносящего ей корм. Условный рефлекс можно трактовать как ответное действие организма на раздражитель, подкреп­ленный поощрением или наказанием; раздражитель есть не что иное, как ситуация, воспринимаемая органами очувствления, а подкрепление можно понимать как воздействие обучателя, регулирующего тонус обучения /1.1/.

Условные рефлексы систематизированы: реагирующие на внешние раздражители называют эстероцептивными, на раздражители от внутренних органов — интероцептивными, на раздражители скелетно-мышечной системы - проприоцептивными. Последние условные рефлексы лежат в основе всех двигательных навыков; они начинают вырабатываться со дня рождения, и от них зависит слаженность и точность движений­ движений.

Различают также наличные и следовые условные рефлексы. Наличными называют условные рефлексы, при выработке которых подкрепление применяют во время действия сигнального раздражителя. Их разделяют на совпадающие, отставленные и запаздывающие. Совпадающий­ рефлекс вырабатывается тогда, когда сразу после включения сигна­ла к нему присоединяют подкрепление. Например, при работе со слюнными рефлексами собаки включают звонок, а примерно через одну­ секунду начинают собаку кормить. При таком сочетании рефлекс об­разуется быстрее всего и скоро укрепляется. Отставленным называют рефлекс, возникающий при запаздывании подкрепеления до 30 секунд; он требует более продолжительного обучения. Запаздывающий рефлекс вырабатывается при смещении подкрепления по отношению к сигналу уже на 1...3 минуты; он усваивается ещё труднее. И, наконец, следовыми называют условные рефлексы, при выработке ко­торых подкрепляющие воздействия оказывают лишь спустя некоторое время после отключения сигнала. Рефлекс вырабатывается на след от ситуации с раздражителем; сдвиг по времени составляет от 15...20 секунд до 1...5 минут. Это — наиболее трудоемкое обучение.

Навыки могут возникать в результате самообучения методом подражания; это — так называемое викарное научение, которое отчетливо проявляется у человека, но характерно также для приматов и других высокоразвитых животных, у которых оно не столь очевидно, и поэтому специалисты в области поведения долгое время отрицали его возможность. У беспозвоночных и низших позвоночных никаких признаков викарного научения не обнаружено /1.7/.

Подкрепление навыков или, другими словами, поощрение-наказание играет в научении первостепенную роль; оно определяет уровень бодрствования организма, его тонус; поэтому можно говорит о том, что любые навыки являются следствием воздействия обучателя, если понимать под обучателем не только человека и не только старшего сородича у животных, но и обучающие факторы, такие как чувства голода, боли, комфорта, дискомфорта.

Стоит еще раз обратить внимание на то, что способность к обучению у человека и животных сильно зависит от возраста: в детском возрасте она большая, а к старости — угасает. Специалисты подчеркивают, что у некоторых животных эта способность носит чуть ли­ не ступенчатый характер: до  какого-то возраста она есть, а потом полностью исчезает. Примером взрывного характера обучения в самом раннем возрасте может быть импринтинг, другими словами — запечатление, процесс, в результате которого детёныш усваивает большую часть своих знаний в момент рождения. Так, например, птенцы птиц вырабатывают свою привязанность к родителю в момент вылупления из яйца, обращая особое внимание в этот момент на сильные раздражите­ли: на вид родителя, на его звуки и на все воздействия,  исходящие от него.

Память. Память в бытовом смысле понимается как способность к обучению, однако нейрофизиологи определяют её иначе: как хранение и извлечение информации о прошлом опыте, проводя аналогию с памятью компьютерных устройств. И хотя такое техногенное представ­ление механизма запоминания и научения вообще не подтверждается фактами (все попытки составить карту памяти или отыскать в мозгу следы хранящейся там документальной информации — энграмм — оказа­лись безрезультатными), нейрофизиология, к сожалению, придерживается его до настоящего времени.­

Эмоции и мимика. Реакции человека и животных на воздействие внешних и внутренних раздражителей, охватывающие все виды чувствительности и связанные с удовлетворением (в результате поощрения) или неудовлетворением (при наказании) потребностей называют эмоциями. Обратим внимание на выражение эмоций, то есть на двига­тельные реакции организма, которые сопровождают (или являются причиной?) те или иные ответные действия. Каждому человеку приходилось, вероятно, в каких-то ситуациях сжимать кулаки и губы, напрягать желваки челюстей, а при неожиданной опасности многие чувствовали, как бегут по спине мурашки; говорят даже, что от ужаса волосы могут вставать дыбом. А какая сложная и выразитель­ная мимика у спортсмена в момент наивысшего напряжения сил! Оказывается, у человека и у животных есть специальный двигательный­ аппарат, предназначенный для выражения эмоций - мимическая мускулатура. У змей к чешуйкам прикрепляются небольшие мышцы, изменя­ющие угол их наклона; у птиц есть мышцы, способные изменять наклон перьев; большинство млекопитающих обладает сравнительно подвижной кожей, в которую на большей части поверхности тела обычно вплетаются кожные мышцы. Именно при помощи этих мышц лошадь может подёргивать кожей спины. Расположенные на лице кожные мышцы назы­ваются лицевыми. У высших млекопитающих, например у собаки, и особенно у приматов и человека, лицевые мышцы стали средством выражения эмоций. Их разнообразие и функциональная направленность настолько велики, что им соответствует обширная зона в двигательной коре мозга, превышающая даже области, ответственные за регуляцию движения кистей рук; следовательно, головной мозг очень тонко регулирует деятельность лицевых мышц. Отмечая это, трудно согласиться с мнением части нейрофизиологов, считающих, что движения мышц, при помощи которых выражаются эмоции, произошли от аналогичных двигательных актов далёких предков, которым внешнее выражение эмоций необходимо было для демонстрации своего состояния. Скорее всего, внешняя форма эмоций является лишь сопутствующим явлением, а главное назначение их - изменение отношения к раздражителям и связанное с этим изменение поведения с переключением и сосредоточением внимания в мобилизацией сил.

Нервные системы. Нервные системы включают органы чувств: глаза, уши, чувствительную кожу и прочее, — мозг, вырабатывающий сигналы управления всем организмом, нейроны, объединённые в нервы и поставляющие информацию от органов чувств к мозгу, и мотонейроны, по которым сигналы управления от мозга направляются к мыш­цам. Нервная система осуществляет восприятие действующих на ор­ганизм раздражителей, проведение и обработку возникающего при этом возбуждения, формирование ответных приспособительных реак­ций; она регулирует и координирует все функции организма в его постоянном взаимодействии с внешней средой. Другими словами, нервные системы являются тем устройством или тем механизмом, который вырабатывает навыки.

Рецепторы. Существуют специфические клетки тела, настроенные на чувствительность к разным формам энергии в окружающей среде и состоянию самого организма, их называют рецепторами. Рецепторы глаза реагируют на свет, рецепторы уха — на звук, рецепторы кожи — на касание, на холод, рецепторы мышц — на их положение и т.д. Отдельный вид рецепторов образует отдельное очувствление: фото­-рецепторы глаза образуют зрение, рецепторы уха — слух, рецепторы кожи — осязание, рецепторы языка — вкус и рецепторы носа — обо­няние. Принято считать, что у человека — всего пять органов чувств, те, что перечислены, однако нейрофизиология насчитывает их больше, в частности существует ещё чувство равновесия. Ещё больше типов специализированных рецепторов; так, в языке одни из них реагируют на сладкое, другие — на соленое, третьи — на кислое, а четвертые — на горькое. По принципу преобразования внешнего воздействия (стимула) в сигналы единой формы рецепторы делят на семь главных типов: кислородные, вкусовые, обонятельные, соматосенсорные (кожные), мышечные, слуховые и зрительные. Назначение кислород­ного рецептора состоит в реагировании на содержание кислорода в крови; назначение прочих — понятно из их названия.

Механизм преобразования стимула в сигнал в рецепторах до конца ещё не изучен, но в основу такого преобразования нейробиология кладет возникновение электрического рецепторного потенциала, создающего ионный ток в самом рецепторе и импульс тока в аксоне передающего нейрона. Установлено, что рецепторные мембраны чрезвычай­но чувствительны к соответствующему стимулу; большей частью эта чувствительность достигает теоретического предела; так, волосковые клетки внутреннего уха способны обнаружить движение, соизме­римое о размером атома водорода, а фоторецептор сетчатки глаза фиксирует всего лишь один фотон света. Согласно общепринятой в нейробиологии концепции стимул тем или иным способом открывает в мембране канал для прохождения потока ионов. В хеморецепторе (вкусовом или обонятельном, реагирующем на химическое воздейст­вие) особая молекула заставляет рецепторную молекулу отодвигать воротную молекулу, тем самым пропуская поток ионов. В механорецепторе, как полагают, растяжение мембраны расширяет канал, пропус­кая в него ионный ток. В фоторецепторе ионный ток происходит главным образом в темноте и блокируется действием света на мем­браны дисков в рецепторе. Движение ионов деполяризует мембрану; при этом меняется ее заряд — это и есть рецепторный потенциал. На следующем этапе рецепторный потенциал порождает импульс тока, но происходит это не прямо. Иногда импульс возникает на некотором расстоянии от точки рецепторного потенциала; в частности, в сетчатке глаза он порождается за двумя синапсами. Предполагается, что на этом участке, где не обнаруживается импульс, передача сигнала осуществляется электротонически, то есть с помощью местных токов.

Представляют интерес рабочие характеристики рецепторов. Статическая зависимость реакции рецептора от стимула подчиняется экспоненциальному или близкого к нему логарифмическому закону: чем сильнее раздражитель, тем менее чувствительным становится рецептор. Такими же являются и динамические пусковые процессы. Такой же экспоненциальной зависимостью характеризуется так назы­ваемая адаптация рецепторов, в результате которой происходит угасание сигнала на выходе при постоянной и неизменной внешней сти­муляции.

Зрение. Глазное яблоко представляет собой аппарат, который со­держит сетчатку и создаёт на ней с помощью оптической системы четкое изображение обозреваемой сцены. Работая в паре, глаза во многом определяют поведение человека и животных. Управляется глазное яблоко шестью мышцами, составляющими три пары, в каждой из которых мышцы работают в противофазе. Роговица (прозрачная передняя часть глаза) и хрусталик вместе образуют своего рода оптику как у фотоаппарата. Изменение формы хрусталика, прелом­ляющего свет, осуществляется радиальными мышцами. В возрасте более 45 лет хрусталик становится более жестким, и глаз постепенно утрачивает способность фокусировать изображение на сетчатке, распо­ложенной на задней стороне яблока (рис. 1.4).

 

 

Рис.1.4. Глаз

 

Сетчатка представляет собой примыкающую к яблоку оболочку со светочувствительными клетками — палочками и колбочками. Палочки, значительно более многочисленные, чем колбочки, ответственны за наше зрение при слабом свете и отключаются при ярком освещении. Колбочки не реагируют на слабый свет, не позволяют видеть мелкие детали и цвета при ярком освещении. Фоторецепторы (палочки и кол­бочки) распределены по сетчатке неравномерно: на периферии они редкие, в самом центре сетчатки расположена так называемая центральная ямка диаметром в пол­миллиметра, буквально нашпигованная колбочками. Интересно отме­тить, что светочувствительные клетки расположены не на той стороне сетчатки, на которую падает свет изображения, а на обратной, так что свету приходится добираться до них, проходя через слой других нервных клеток толщиной около четверти миллиметра. Убедительного ответа на вопрос «зачем так?» — нейробиология не имеет до настоя­щего времени. Правда, этот промежуточный слой довольно прозрачен и, вероятно, не сильно вредит четкости изображения.

Всего в глазу человека 125 миллионов палочек и колбочек; их выходы сложным образом перекрещиваются с помощью других нервных клеток, в частности — ганглиозных, аксоны, которых проходят по по­верхности сетчатки, собираются в пучок у слепого пятна и покидают глаз, образуя зрительный нерв; в нем насчитывается уже только один миллион аксонов (волокон). Указанное соотношение 125:1 не распределено по сетчатке равномерно: в центральной ямке и около нее соотношение фоторецепторов и выходов ганглиозных клеток в зрительном нерве близко к 1:1.

Поле зрения одной ганглиозной клетки принято называть рецептивным. Размеры этих полей определяются количеством рецепторов, охваченных клетками; они минимальны в центральной ямке сетчатки, где острота зрения наивысшая, и, чем дальше от этой ямки, тем рецептивные поля становятся крупнее; соответственно там снижается остро­та зрения. В центральной ямке расстояние между центрами колбочек составляет около 2,5 мкм; это соответствует 0,5 угловых минуты или средней по величине монете, видимой о расстояния около 150 мет­ров. На крайних точках сетчатки рецептивные поля могут иметь диа­метр в один градус и более.

О реакции фоторецепторов глаза на свет принято судить в нейробиологии по электрическим импульсам, возникающим в ганглиозных клетках; никакие иные формы передачи сигналов не рассматриваются, может быть, потому, что с электричеством проще иметь дело. Экспериментально установлено, что рецептивные поля бывают двух типов: с реакцией на освещение и с реакцией на затемнение их центров. Проще сказать, ганглиозные клетки делятся на клетки света и на клетки темноты, причём количество тех и других одинаково. Если подать свет в центр рецептивного поля ганглиозной клетки света, то в этой клетке возникает залп учащенных импульсов; если же осветить периферию этого поля, то исчезнут даже те нерегулярные случайные импульсы, которые можно отнести к шумовым; но стоит только стимул убрать, то есть погасить свет, как снова возникнет залп учащённых импульсов, угасающий приблизительно в течение одной секунды. Реакция клеток темноты обратная: они выдают залпы импульсов в тех случаях, когда освещена периферия их рецептивного поля и когда погружается в темноту центр этого поля. На равно­мерное освещение всего рецептивного поля и на его затемнение ганглиозные клетки обеих типов никак не реагируют.

Слух. Человек различает звуки частотой от 20 Гц до 20 кГц; это очень широкий диапазон, он шире только у китов и дельфинов; у других животных и птиц он значительно уже и при этом может быть смещен в сторону ультразвука.

Ухо человека состоит из трёх главных частей: наружное ухо со­бирает звук и проводит его к барабанной перепонке; среднее ухо содержит систему мелких косточек — молоточек, наковальню и стремя, — которая передаёт колебания барабанной перепонки внутреннему уху; внутреннее ухо состоит из наполненного жидкостью мешочка — улитки, в средней части улитки находится основная (базилярная) мембрана, содержащая волосковые клетки, которые и являются звуко­выми рецепторами. Всего волосковых клеток — звукорецепторов — в одном ухе приблизительно 25 000, намного меньше, чем фоторецепторов в глазу.

Существует, по крайней мере, два объяснения работы механизма слуха. Согласно одному, волокна базилярной мембраны улитки резони­руют на своих частотах, и эти увеличенные колебания превращаются в сигналы уха. Более современное объяснение сводится к тому, что бегущая вдоль базилярной мембраны внутрь улитки звуковая волна имеет наибольшую амплитуду на определённом участке мембраны в зависимости от частоты: низкие частоты усиливаются на широком конце улитки, а высокие - на узком. Колебания мембраны передаются на поднятые кончики рецепторных волосковых клеток, а те, в свою очередь, преобразуют механические воздействия в рецепторные сигналы. Исследованиями установлено, что соседние частоты сужают зону увеличенной амплитуды, обостряя тем самым контраст звуков.

Осязание. Всё, что связано о чувствительностью кожи, нейробио-логи называют соматической чувствительностью; в неё входят чувства болевые, температурные, легкого прикосновения, давления, вибрации. Внешние воздействия могут быть химическими, тепловыми и механи­ческими; химические регистрируются хеморецепторами, тепловые — терморецепторами, а механические — механорецепторами.

Самым простым типом рецептора является свободное (оголённое) нервное окончание; нервное волокно ветвится и образует голые окончания на поверхности или в глубине кожи. Так устроены терморецеп­торы; они делятся на холодовые и тепловые; у первых пика их чувствительности приходится на температуру выше, чем температура тела,­ у вторых, наоборот, — на температуру ниже; усиление ответа в рецеп­торе одного типа сопровождается снижением ответа в рецепторе вто­рого типа. Такое их поведение похоже на поведение фоторецепторов света и темноты. При очень высоких температурах терморецепторы сигнализируют острую боль; при воздействии на них некоторых веществ они создают ощущение зуда, при слабом касании - ощущение щекотки.

В самых глубоких слоях кожи располагаются рецепторы, именуемые тельцами Пачини, диаметр чувствительного окончания которых­ находится в пределах 6. ..12 мкм. Эти рецепторы распространены также в соединительной ткани мышц, в надкостнице, в брыжейке.

 Они устроены подобно луковице в виде концентрических слоев кле­точных оболочек, пространство между которыми заполнено жидкостью. Рецепторный потенциал возникает в двух случаях: при нарастании давления и при снижении его; постоянное давление импульсы не порождает. Такая реакция соответствует волне давления, которая может возникать либо на повышении, либо на понижении давления. Поэтому-то ощущение постоянного давления на кожу очень быстро угасает. Отметим тот факт, что освобожденные от жёстких оболочек — луко­вичных кожиц — рецепторы выдают ответ не только в моменты изменения давления, но и при постоянном давлении: импульс растя­гивается на всё время внешнего воздействия. Острая реакция рецеп­торов на стимулы делает их чувствительными к вибрации, особенно с частотой 200. ..300 Гц. Такая реакция очень удобна для воспри­ятия фактуры ощупываемых предметов; Этому способствует также их высокая чувствительность к смещению: пороговый сигнал возникает при смещении на 1 мкм.

Расположенные на поверхности кожи другие рецепторы, такие как тельца Мейснера, чувствительны к лёгкому прикосновению и к вибра­ции с частотой в пределах 30...40 Гц. Целыми группами по 5 ...10 штук эти рецепторы примыкают к основаниям волосяных стержней и реагируют на малейшие отклонения волос. Поэтому-то мы так чувст­вительны к самому слабому касанию к нашим волосам. Тактильные рецепторы разбросаны по коже человека с различной плотностью: на кончиках пальцев они удалены друг от друга на расстояние приблизительно 2 мм, на губах расстояние между ними — 3...5 мм, на ладони — 8 ...12 мм, на лбу — 20... 25 мм, на тыльной стороне кисти — 30...35 мм, на верхней части стопы — 40...45 мм, на шее 50...55 мм, а на спине минимальное воспринимаемое расстояние между двумя точками достигает почти 70 мм. Такое же приблизительно соотношение представительств этих областей в коре большого мозга.

Мышечное чувство. Рецепторная информация, исходящая от мышц и сухожилий, называется мышечным чувством или проприоцепцией. Если к этому чувству добавить ощущения усилий и тяжести, кожные ощуще­ния, то такая информация будет называться уже кинестезией; она определяет положение и движение конечностей и всего тела.

Любая мышца имеет рецепторы растяжения, называемые мышечными веретенами. Больше всего мышечных веретен в мышцах кисти, стопы и шеи, где они играют важную роль в регуляции тонких движений, а также в некоторых мышцах голени, имеющих значение для поддержания позы. Меньше всего веретен в мышцах плеча и бедра, участвующих в более грубых движениях. Веретена лежат также очень густо в на­ружных мышцах глаз человека и животных, но у крыс, кошек и собак их почему-то нет. У лягушки мышцы конечностей состоят из веретенных  волокон с разной скоростью сокращения: имеются быстрые, мед­ленные и тонические волокна.

К каждому в отдельности мышечному веретену подходят два нерва: один — моторный, по которому поступает сигнал управления от мозга, а второй — рецепторный, по которому информация о состоянии веретена направляется в мозге Рецепторный нерв внедряется своими окон­чаниями в центральную зону мышечного веретена; эти окончания состоят из утолщений диаметром в несколько миллиметров, чередующихся­ с тонкими соединительными отростками диаметром в десятые доли микрометра. Считается, что рецепторные преобразования происходят в утолщениях. У млекопитающих веретенные волокна имеют первичные и вторичные рецепторные окончания, из которых первые дают резкий ответ на динамическое растяжение, а вторые отвечают медленно адаптирующейся реакцией с малой динамической чувствительностью, поэ­тому можно считать, что первичные окончания говорят об изменяю­щемся растяжении мышцы, а вторичные окончания больше специализированы для передачи информации о положении мышцы. Сухожилия отли­чаются низкой чувствительностью к пассивному растяжению и высокой — к активному.­

В суставных сумках заложено несколько типов рецепторов, похо­жих на нервные окончания в коже и имеющих различную скорость адаптации: медленно адаптирующиеся рецепторы сигнализируют о положе­нии сустава, а быстро адаптирующиеся свидетельствуют об ускорениях движения сустава.

Чувство равновесия. Органом, отвечающим за равновесие тела, является статоцист. Он имеет форму заполненного жидкостью мешка, в стенке которого есть участок с рецепторами, представляющими собой тонкие волоски о плотными кристаллами на концах. При нак­лоне тяжелые (относительно) кристаллы давят на волоски, заставляя их изгибаться, что приводит к повышению частоты импульсных разрядов. Это устройство чувствительно к скорости и линейному ускорению; оно есть практически у всех животных, и нет его, непонятно почему, только у насекомых.

Другим подобным органом являются полукружные каналы, расположенные в районе внутреннего уха; они заполнены вязкой жидкостью, в которую погружены волоски рецепторов, закрепленных на внутрен­них стенках каналов. При движении жидкость смещается и отклоняет волоски рецепторов — рецепторы выдают при этом залп электричес­ких импульсов. Нетрудно сообразить, что рецепторы возбуждаются только при ускорениях каналов — при разгоне и торможении; при постоянной же скорости жидкость в каналах остается неподвижной.

Статоцист и полукружные каналы вместе образуют вестибулярный аппарат, который по типу рецепторов и по принципу действия во многом схож с органом слуха. Основой рецептора в обеих случаях явля­ются простая ресничка, содержащая кольцо из девяти пар микротру­бочек, и микроворсинка, заполненная жидкостью и заключенная в трёхслойную мембрану. При отклонении в одну сторону сигналы на выходах рецепторов усиливаются, при отклонении в противоположную сторону — уменьшаются; при равномерном повороте сигнал накапливается, интегрируется.

Химическая чувствительность. Для того, чтобы различать вкус или запахи, необходимы химические рецепторы. Вкусовые рецепторы у выс­ших позвоночных расположены на языке и представляют собой сосочки в виде тупых стерженьков. Они живут всего лишь 10 дней и постоянно обновляются. Также обновляются обонятельные рецепторы, но с другим временем цикла. Вкусовые рецепторы, как уже отмечалось, специализированы: на кончике языка сосредоточены рецепторы, возбуждающиеся на сладкое; дальше расположены рецепторы, реагирую­щие на солёное; ещё дальше — на кислое, и у самого основания языка — на горькое. Соленый вкус создается хлористым натрием: его­ катионы возбуждают рецепторы. Кислый вкус создаётся кислотами: на рецепторы воздействуют ионы водорода неорганических кислот и анионы органических. Сладкий вкус возникает в результате воздействия на рецепторы глюкозы. Горький вкус соответствует воздей­ствию ядовитых веществ.

Обонятельные рецепторы сосредоточены у человека на небольшом участке слизистой оболочки в самом заднем отделе полости носа. У рецептора имеются несколько ресничек с длинною до 200 мкм и диаметром 0,1. ..0,2 мкм, и в каждой из них имеется стандартный на­бор микротрубочек (9 пар по окружности и одна пара в центре), то есть такой же, как у ресничек в других рецепторах. Жизненный цикл обонятельных рецепторов составляет 60 дней; после их отмирания возникают новые. Это обновление характерно только для химических рецепторов; другие рецепторы отмирают безвозвратно. Объ­яснить это можно тем, что расположение химических рецепторов не имеет ни какого значения, и с появлением новых рецепторов переобучение мозга не требуется, тем более что рабочие характеристи­ки химических рецепторов стабильны. Что же касается других рецеп­торов, например фоторецепторов глаза, то любое их обновление приводило бы к их смещению на сетчатке и к разрушению прежних навы­ков; новые фоторецепторы потребовали бы переобучения мозга. Имен­но поэтому количество фоторецепторов такое огромное (125 млн. в одном глазу), и сделано это, очевидно, в целях резервирования на случай выхода из строя части из них.

Нейроны, мотонейроны. Отдельные нервные клетки, служащие для передачи сигналов управления, называются нейронами. Те из них, которые передают сигналы, направленные от мозга к мышцам, именуются мотонейронами. Нейрон представляет собой длинный аксон, ветвящийся на концах в виде дендритов и концевых разветвлений. Длина аксона может быть в пределах от долей миллиметра до метра и более; длина дендритов не превышает миллиметра. Для того, чтобы передавать сигналы на большие расстояния и распределять их необ­ходимым образом, нейроны объединяются в цепочки; в результате они образуют очень сложные нейронные сети.

Внешне нейроны похожи на деревья: у них есть ствол — аксон, ветки — дендриты и корни — концевые разветвления; и, как нет аб­солютно схожих деревьев, так нет похожих друг на друга нейронов, однако принципиальное построение их одинаковое. Так, в стволах нейронов — в аксонах — обязательно присутствуют микротрубочки диаметром от 5 нм до 30 нм, идущие вдоль всего аксона; идут они и по дендритам, и по окончаниям. Характерно то, что они нигде не разветвляются. В подвижных ресничках рецепторов микротрубоч­ки упорядочены и объединены, как отмечалось выше, в жесткие кольца по 9 пар по окружности и дополнительной парой в центре, а в аксонах передающих нейронов они не упорядочены и расположены по одиночке или группами с выходом в дендриты и окончания. Точное назначение микротрубочек нейробиологам неизвестно: многие считают, что они помогают нейрону сохранять определённую форму и жесткость, выполняя функции корда или арматуры; другие же предполагают, что по микротрубочкам осуществляется перетекание жизненно важных веществ (рис .1.5).

 

Рис. 1.5. Нейроны

 

Аксоны (стволы) нейронов, как правило, обёрнуты миелином, ужесточающим оболочку нейрона. Такое ужесточение ускоряет проведение сигналов. Немиелинизированными бывают только очень короткие аксоны. При некоторых заболеваниях, например при рассеян­ном склерозе, миелин теряет свою жёсткость, и движения человека становятся неуверенными, пьяными. Такими же нечеткими выглядят движения младенцев, и связать это можно, в частности, с тем, что их нейроны не имеют миелиновых каркасов; миелинизация завершается в более позднем возрасте.

Соединение нейронов друг с другом происходит в особых точках, называемых синапсами. В них информация с одного нейрона переда­ётся на другой, и эта передача, по мнению нейробиологов, может иметь форму электрическую или химическую. С помощью синапсов осуществляется либо соединение (конвергенция) многих сигналов в один общий, либо разветвление (дивергенция) одного общего сигнала на несколько последующих. Принято считать, что проводимость синапсов — односторонняя.

Мотонейроны отличаются от нейронов тем, что на их дендритах происходит только собирание (конвергенция) сигналов, а их аксоны оканчиваются на мышечных волокнах; аксоны мотонейронов хорошо миелинизированы. Любое отдельное мышечное волокно контролируется только одним мотонейроном, но один мотонейрон может контролиро­вать много мышечных волокон с помощью разветвлений своего аксона. Количество волокон, управляемых одним мотонейроном, изменяется в зависимости от того, насколько тонкими должны быть движения мышцы. В глазодвигательных мышцах на каждый мотонейрон приходит­ся примерно по три мышечных волокна; в мышцах, приводящих в движение бедро, на один мотонейрон приходится сотня мышечных воло­кон. Сила мышцы зависит от количества в ней мышечных волокон. Мотонейроны, управляющие крупными мышцами, имеют много разветвлений аксона, а сам аксон гораздо толще.

Сигнал управления на выходе из мотонейрона превращается в выброс химического медиатора — ацетилхолина, — который передаёт мышце команду сокращаться. Само сокращение происходит под воздей­ствием ионов кальция.

Кора головного мозга. Кора представляет собой слой нервной ткани толщиной около 2 мм, который почти полностью покрывает большие полушария головного мозга. Общая площадь коры у человека составляет примерно 2400 квадратных сантиметров, она включает миллиарды нейронов и сотни миллиардов синапсов. Нейроны коры не покрыты миелином, поэтому она выглядит серой. Снизу, перпендикулярно к коре подходят нервные волокна, идущие от рецепторов и уходящие из коры; эти нейроны покрыты миелином и выглядят в общей массе как более мозолистое тело. Проекция очувствления на кору носит упорядоченный характер, несмотря на кажущуюся хаотичность упаковки проводящих нервных волокон (рис 1.6).

Мозг высших животных внешне выглядит похожим на человеческий, но отличается размерами. Так, общая площадь коры больших полушарий, например, у кошки составляет всего около 100 квадратных сантиметров, что в 24 раза меньше, чем у человека. Внутреннее устройство мозга разных животных различное; оно существенно отличается от человеческого, хотя функциональное сходство имеется.

 

 

Рис. 1.6. Проекция очувствления на кору головного мозга.

 

Клетки мозга специфичны; их можно разделить на две основные группы: на сквозные (пирамидальные) и местные (звездчатые). Связи клеток устанавливаются, как вообще всех нейронов, с помощью синапсов. Эти связи распространяются вертикально по толщине коры и почти не расходятся по сторонам: боковые отклонения не превы­шают двух миллиметров. Такое ограничение горизонтального распространения связей говорит о том, что хорошо организована не только входящая информация, но и выходящая. Вертикальные связи коры, называемые колонками, являются функциональными единицами мозга, своего рода — строительными блоками восприятия.

Установление связей в виде синапсов происходит одновременно с ростом и обучением организма. Замечено, что прорастают только те нейроны, которые нужны, которые принимают участие в управлении организмом. Корковые клетки, не нашедшие полезных связей, в­ это же время отмирают. Чем сложнее и энергичнее управление, тем энергичнее растут корковые клетки. Этим можно объяснить малые размеры мозга домашних животных, живущих в благоприятных условиях, по сравнению с мозгом животных, обитающих в дикой природе.

Синапсы коры головного мозга. Известно, что клетки мозга (нейроны) соединяются между собой с помощью синапсов; нейрофи-зиологи уточняют: клетки не соединяются, а лишь контактируют, поэтому синапс они понимают как функциональное соединение, передающее специфические сигналы. Смежные мембраны нейронов сближа­ются в месте контакта до расстояния 20...30 нм с диаметром кон­такта 1...2 мкм.

Синапсы делятся на возбуждающие и тормозящие; первые при прохождении через них сигнала повышают частоту импульсации в последующем нейроне, а вторые, наоборот, — снижают. С дендритами и телом нейрона могут контактировать десятки, сотни и даже тысячи аксонных окончаний передающих нейронов, и часть из них возбуждает, а другая часть тормозит этот нейрон; в результате происхо­дит выброс особых химических веществ - нейромидиаторов. И частот­но-импульсную форму сигналов, и порционное выделение медиаторов в сумме можно воспринимать как аналоговую передачу сигналов.

Нейрофизиологи уделяют синапсам чрезвычайно большое внимание, считая, что именно они формируют законы управления коры головного мозга. Обучаемость мозга, по мнению некоторых учёных, состоит в изменении проходимостей синапсов для импульсных потоков. Физико-химические изменения мембран служат основой для формирования памятных следов.

Сигналы управления. Долгое время в нейробиологии признавалась только одна форма передачи сигналов управления по нервам — электрическая. Приборы легко регистрируют на нейронахэлектрические­ потенциалы, величина которых может достигать 70 милливольт. На всём протяжении от рецептора до мышц можно обнаружить электрические импульсы постоянной амплитуды, но переменной частоты­ (до 800 импульсов в секунду), перемещающиеся со скоростями от -0,5 до 120 метров в секунду, причём малая скорость соответствует малому диаметру нервного волокна (0,5 мкм), а большая — большому (20 мкм). На тех участках нейронов, на которых импульсы не регист­рируются, отмечается ионный ток.

Потом было обнаружено, что на стыках нейронов — в синапсах —электрическая импульсная передача сигналов прерывается химической с выделением нейромедиаторов, которые делятся на активизирующие процесс и на нейтрализующие. С учётом этого в настоящее время укоренилось понимание электрохимической формы передачи сигналов управления по нейронным сетям; другие формы, например гидравлическая, нейрофизиологами не рассматриваются.

Нейронный транспорт веществ. Как живая клетка, нейрон нуждается в транспорте веществ, которые необходимы, по крайней мере,­ для развития и существования клетки. Кроме того транспортируются медиаторы, используемые для передачи сигналов в синапсах. Опытным путем установлено, что вещества перемещаются транзитом от рецепторов очувствления до коры головного мозга и от коры до мышц; сле­довательно, для них синапс не является непреодолимым барьером: ионы и малые молекулы переходят прямо из клетки в клетку через каналы щелевых контактов. Скорость перемещения веществ может из­меняться в пределах от 1 до 400 мм в день, а перемещение синаптического медиатора через щель осуществляется со скоростью около одного микрометра в миллисекунду, что близко к скорости потока крови в капиллярах. К сожалению, в специальной литературе по нейробиологии не приводятся данные по скоростям распространения волн давления при транспортировке веществ, и вполне возможно, что эти скорости согласовались бы со скоростями распространения импульсов.

Наличие микротрубочек в нервных волокнах наводит нейробиологов на мысль, что они существуют не для ужесточения нейрона (как считают некоторые), а для транспортировки веществ, и много биохимических работ подтверждает это.

Стоит еще раз напомнить о том факте, хорошо известном науке, что более интенсивно растут те нейроны, которые «работают», то есть по которым распространяются сигналы управления, однако объяснению такого факта не уделено должного внимания.­